— Влад, расскажите про вашу организацию – чем занимается и для чего была создана?

 — Нашей «Ассоциации ЛГБТ «ЛИГА» уже более двадцати лет. Это первая в Украине официально зарегистрированная ЛГБТ-организация. Сегодня по Украине есть множество других, некоторые из них – выходцы из нашей Ассоциации. «ЛИГА» активно работает в четырех городах: Одессе, Херсоне и Киеве, а центральный офис находится в Николаеве.

В Одессе мы работаем третий год, работаем, как любая другая организация. Позиционируем себя как безопасное творческое пространство для сообщества, куда можно прийти за любой помощью – юридической, психологической, медицинской или просто-напросто пообщаться. Мы проводим различные обучающие, развивающие мероприятия, семинары и тренинги. Обучаем врачей, юристов, психологов, которые работают с людьми из числа ЛГБТ. Сотрудничаем со СМИ, полицией, городскими и областными структурами. Сейчас мы активно включены в работу городского координационного совета по профилактике ВИЧ\СПИДа и туберкулёза. В офисе нашей организации часто можно встретить друзей из других организаций, которые нас поддерживают.

— В Украине много ЛГБТ-организаций? Они координируют между собой свои действия?

  — Всего в Украине зарегистрировано около пятидесяти пяти ЛГБТ-организаций. Реально из них активно работают на данный момент двадцать восемь. В городе Одессе мы единственная официальная организация, основанная самим сообществом ЛГБТ. Есть и ряд других организаций, где ЛГБТ включены как один компонент из ряда других в программной деятельности. Есть также инициативная группа, например, «Queer Home», которая сотрудничает с одесским Маршем Равенства. Что касается взаимодействия, то у нас в стране есть такой орган, как Совет ЛГБТ-организаций Украины, куда входят руководители большинства общественных структур, которые работают с сообществом ЛГБТ. Это такой объединяющий орган, который хоть и не имеет статуса отдельного юридического лица, но представляет единение ЛГБТ-сообществ Украины на европейской площадке. 

 — В Украине есть город, который можно назвать эпицентром, своего рода free zone таких организаций?

В Украине много ЛГБТ-организаций, большинство из которых сосредоточено все же в Киеве. Если посмотреть на историю украинского ЛГБТ-движения, то активнее оно развивалось как раз на юге Украины. В регионах атмосфера была более консервативной, и медиа не так часто освещали тематику сообщества ЛГБТ, поэтому многие даже не знали о существовании таких организаций. На примере нашей организации могу сказать, что только спустя год о нас стали активно говорить и писать.

Если же говорить о free zone, я бы не смог выделить какой-то конкретный город в Украине. Возможно, Киев, как столица, более лоялен, но и там сообщество ЛГБТ сталкивается с дискриминацией и насилием, люди боятся даже в Киеве быть сами собой.

— Кто финансирует ЛГБТ-организации?

 — Каждая организация старается привлечь партнёрские организации, у которых есть возможность финансово поддержать различные инициативы. Чаще всего гранты предоставляют европейские и американские фонды, а также посольства. Конкретно нашу организацию финансирует международная организация «СОС Нидерланды». У нас есть гранты по линии Глобального Фонда, направленные на здоровье, мы активно сотрудничаем с Корпусом Мира (США) в Украине. Конечно, мы также стараемся привлекать деньги самого ЛГБТ-сообщества через членские взносы.

Сегодня мы являемся единственными в Одессе, кто работает с ВИЧ-позитивными МСМ (мужчины, имеющие секс с мужчинами). Это очень серьезная и сложная работа по поддержке одной из самых уязвимых социальных групп. А вообще мы стараемся получить поддержку везде, где это возможно.

 — Основная борьба ведется в области получения прав или нарушения существующих?

 — В законодательном поле Украины есть такие пробелы, которые, вроде как, и не лишают тебя прав, но и не так чётко прописаны, чтобы на них сослаться. Поэтому некоторые политики и правоохранительные органы считают, что если четко не указано, можно эти права и не соблюдать. Для нас важно, чтобы законодательство не только провозглашало   всеобщее равенство, но и прописывало механизмы реализации таких прав. Ведь сложно прийти в нашу полицию и написать заявление о нападении, мотивом которого послужила неприязнь на почве сексуальной ориентации или гендерной идентичности, поскольку в законодательных актах такого признака нет, отобразить это в протоколе крайне сложно. Обычно такие случаи квалифицируют как хулиганство, а ведь ты получаешь травму на всю жизнь, чувствуя себя незащищенным, и психологически долгое время остаешься в состоянии жертвы. Во многих европейских странах, если тебя избили за то, что ты гей, наказание будет гораздо суровей. У нас же наоборот. В прошлом году был даже случай, когда избили парня-гея. Нападавших задержали, и они в лицо полицейским признаются, что они знали, кого били, и готовы заплатить штраф, потому что оно того стоило. Я считаю, что причина такой агрессии – безнаказанность.

Сейчас у нас в Одессе вновь оживился шантаж геев: знакомятся в интернете на специальных сайтах знакомств, договариваются о встрече, скрыто фиксируют всё на камеру, а после шантажируют. Это такой спланированный сценарий, после чего пугают оглаской или даже тюрьмой, заявляя о несовершеннолетии партнера. Из четырёх последних случаев «идти до конца» согласился только один. Остальные боятся. Но нужно отметить, что есть те ситуации, о которых мы ничего не знаем – люди просто согласились заплатить немалую сумму, поскольку боятся, что расследование только ухудшит их ситуацию и приведет к огласке их личной жизни.

Вообще, ориентация в Украине – тонкая грань. У большинства представителей сообщества не то что на работе не знают о них, порой даже их родители находятся в неведении. А идти до конца и делать это достоянием общественности согласится не каждый. Чаще всего поэтому идут к нам в организацию, а мы принимаем меры к реагированию. Мы уже отправили обращение от организации в местную прокуратуру и национальную полицию с просьбой взять под контроль это дело. Законные сроки ответа уже прошли, никто нам не ответил, сейчас мы будем определяться, что делать дальше. У нас уже есть опыт законного отстаивания своих прав, мы выиграли не один суд, поэтому подобные дела мы держим на особом контроле.

— Что с законами для ЛГБТ сегодня?

  — ЛГБТ-сообщество в законодательном плане очень подготовлено, но многое зависит от парламентариев. Президент Украины утвердил в 2016 году Национальную стратегию в сфере прав человека до 2020 года. Это первый документ за 25 лет независимости Украины в сфере прав человека стратегического уровня, в который были включены компоненты относительно защиты прав и интересов украинского сообщества ЛГБТ. Совет ЛГБТ-организаций Украины предоставил свои наработки в правительственный план действий по компоненту ЛГБТ, и на этапе подготовки документа чиновники были очень удивлены что у нас есть столько предложений. Это яркий показатель того, как нам важно изменить ситуацию.

В марте этого года в Киеве прошла конференция по поводу однополого партнёрства. Мы обращались к правительству с просьбой ускорить процесс подготовки законопроекта о регистрации гражданского партнёрства. Это очень важно, так как от этого будут зависеть судьба сотни тысяч однополых семей, поскольку будут учтены пробелы и в праве наследования, и в медицине, ведь если мой партнёр попадёт в реанимацию – я не смогу к нему быть допущен или принимать какие-то важные решения по его здоровью. В США, когда были такие проблемы в законодательстве, партнёры усыновляли друг друга во избежание таких ситуаций. Когда же Верховный Суд США принял закон о браке, то пошли массовые отказы от родительских прав, а механизма такого расторжения не было, что вызвало тоже своего рода коллапс в законодательном поле страны. Поэтому мы очень надеемся, что украинские парламентарии внесут такой законопроект уже в этом году.

— Что со сферами медицины, образования, работы?

 — Много пробелов, особенно в медицине. Далеко не все медработники готовы работать с представителями ЛГБТ или вообще уязвимыми группами – потребителями наркотиков или секс-работниками. В Одессе мы работаем с городским и областным центрами профилактики ВИЧ\СПИДа, которые в своей работе опираются на международные программы, получают дополнительное финансирование и, как результат, реагируют адекватно. Но если говорить про районные поликлиники, то тут всё не так гладко. Если туда обратиться и сказать, что ты гей, можно ждать чего угодно. Из последних случаев – девочку-лесбиянку при тестировании на ВИЧ назвали «особенной», а в другом случае гинеколог выбежала из своего кабинета и стала звать коллегу, дабы «посмотреть на лесбиянку на её кушетке». Это всё очень печально.

Мэр Одессы Геннадий Труханов недавно подписал Парижскую декларацию, тем самым присоединился к движению самых влиятельных городов мира в их общей борьбе с эпидемией ВИЧ/СПИДа. Цель инициативы, которая называется FAST TRACK CITIES, до 2030 года — окончательно побороть СПИД через активное противодействие эпидемии в крупных городах, где проживают почти 70% всех людей, живущих с ВИЧ. Она включает работу со всем областными и городскими учреждениями здравоохранения, прописывая одну из задач — преодоление дискриминации, как отдельный пункт эффективности внедряемых интервенций. И мы очень надеемся, что это будет включено в программу переобучения врачей. Вот у нас даже есть учебник для врачей по работе с ЛГБТ-сообществом, который создавался большой экспертной командой: юристами, психологами, врачами и активистами, где всё расписано – что такое сексуальная ориентация, гендерная идентичность, с какими проблемами обращается сообщество к медицинским специалистам и другое. У нас также есть и обученные специалисты из числа врачей, которые могут рассказать и обучить других, но самое главное здесь – желание нашей городской власти внедрить эти программы.

Сейчас общественные организации, в том числе и ЛИГА, проводят тренинги для медицинских специалистов. Мы часто сталкиваемся с проблемой доступа к специалистам. Бывает такое, что нашему руководству приходится писать в областной или городской департамент здравоохранения, чтобы они направили на семинар районных врачей.

То же можно сказать и о правоохранительных органах. В прошлом году мы пригласили следователей на тренинги, чтобы обсудить особенности расследования и квалификации преступлений на почве ненависти. В Николаеве такой тренинг оказалось проще организовать, но возникли проблемы с отношением: когда участники тренинга узнали, что за организация проводит сегодня тренинг, отнеслись достаточно негативно. Пришлось весь тренинг потратить на то, чтобы объяснить людям, кто такие ЛГБТ и почему с ними нужно работать. В Одессе этот же тренинг прошёл лучше, пришло два десятка человек и примерно ориентировались в теме, но что главное – мероприятие прошло по заданной теме. Но вот чтобы его организовать пришлось писать несколько писем, в том числе на Главное следственное управление в Киев.

 — Как семья реагирует на такое заявление?

 — Всё очень индивидуально. Если брать на моём примере, то я не столкнулся с большими проблемами. Знает моя мама, сестра и часть родственников. У моих знакомых это проходило не так гладко, были случаи, когда родители выгоняли из дому, других пытались лечить, водя их по психиатрам, а многие прекращали общение.

Год назад родилась идея создать родительский комитет, он был создан по инициативе самих родителей. Это неформальная группа, которая действует на базе нашей организации. Родители делятся друг с другом и с детьми своими историями, рассказывают, как они пережили стадию принятия своего ребенка. Ведь наши родители сталкиваются с теми же проблемами, что и их дети – если ребёнка побили, то и вся семья страдает. У нас есть квалифицированные психологи, которые всегда готовы помочь родителям и родственникам на стадии принятия своего ребенка. Остальное за ними – принять это или нет.

Каждый год в Одессе проходят тренинги с ведущими психологами для родителей ЛГБТ из постсоветских стран. У нас был случай, когда парень отправил туда маму, которая и не подозревала, на какой тренинг она едет. Когда ей объяснили тематику и цель тренинга, у нее была истерика. Хорошо, что рядом с ней уже были родители, которые пережили эту стадию, с ней индивидуально работали психологи, и, вроде, всё закончилось благополучно. Вот такой своеобразный каминаут. 

— Существует ли украинская миграция на почве дискриминации по сексуальной ориентации? Есть ли для этого основания?

 — Проблемы есть, и основания тоже – психологическое давление и неприспособленное законодательство, которое поддерживает агрессию. Даже если примут законы, агрессия никуда не денется. И достаточно один раз быть избитым, чтобы собрать свои вещи и выехать из страны. У нас достаточно ребят, активистов и лидеров организаций, которые уезжают из страны, так как именно они попадают под огонь ненависти и агрессии.

В этом месяце были представлены результаты опроса «Основные принципы и пути формирования общей идентичности граждан Украины», проведенного Центром Разумкова, это центр экономических и политических исследований. Так вот, две трети украинцев не хотели бы жить рядом с гомосексуальными людьми. Отвечая на вопрос о том, с представителями каких социальных групп респонденты не хотели бы жить по соседству, большинство опрошенных называли потребителей наркотиков — 94%, людей, страдающих от алкоголизма — 82%, гомосексуалов — 67%, а также ВИЧ-позитивных — 43%. А если говорить об основаниях, то лучше не скажешь, чем Уполномоченная Верховной Рады по правам человека Валерия Лутковская.  На недавний вопрос одного из национальных телеканалов с просьбой оценить уровень защиты прав человека в стране, она ответила: «На двоечку. Работы много».

— Хейт-спичи часто слышите на украинских просторах?

 — Часто, и не только из общества, но даже в кругу высокопоставленных лиц. Сейчас мы стараемся активно работать со СМИ, объясняя им, что нельзя просто цитировать речь какого-то политика, если там есть призывы к ненависти к каким-либо различиям. В противном случае, СМИ также поддерживают градус ненависти в украинском обществе. Ну и, естественно, пиар на таком делается, потому что наше общество по большей части гомофобно. Поэтому бывает, что речи ненависти становятся отличной пиар-кампанией какого-то политика. А толерантность начинается со слова.

 — В каких отношениях ЛГБТ-организация с религиозными структурами? 

 — Ни в каких. Мы уже поняли, что вести с ними конструктивный диалог просто-напросто невозможно и бесполезно. За последний год церковь перестала активно призывать к радикальным действиям по отношению к ЛГБТ, но палки в колеса ставит. Это хорошо видно на примере проведения публичных акций ЛГБТ-сообщества, таких как Марш Равенства. Церковные деятели часто конфликтуют между собой по различным вопросам, но в вопросах ЛГБТ у них единодушие – европейская цивилизация сформировалась на христианском базисе, поэтому истинные исторические европейские ценности – это нравственность и традиционная семья.

 — Если о геях и лесбиянках говорят, то с трансгендерами все сложно. Что сегодня происходит с ними в нашей стране?

– Всё зависит от города. Киев больше открыт этой части нашего сообщества, там есть множество организаций, которые готовы оказать юридическую, психологическую помощь, так как работают напрямую с Министерством здравоохранения.

В Одессе эта тема остается большой проблемой. Сейчас в нашей организации есть несколько трансгендерных людей, в том числе трансгендерная девушка Дана. Она приняла решение о смене пола, однако одесская комиссия поставила неверный диагноз, и дело дальше не пошло. Тогда девушка поехала в Киев и сейчас продолжает борьбу совместно с местными организациями. Диагноз рассыпается, а значит – у нее есть шанс на полный переход в женский гендер. К сожалению, многие не знают о таких организациях и после отказа разворачиваются и уходят, живя с такими переживаниями всю жизнь. Кто-то начинает самолечение, начинают употреблять гормоны, но это нельзя делать без врачей. Хотя и подготовленных специалистов у нас тоже нет. Замкнутый круг получается.

Поэтому трансгендерные люди – это категория людей, которых наша страна не может обеспечить простейшими вещами – медициной, работой и многим другим. В Днепре, на тренинге, нам юрист рассказывал о случае, когда трансгендерный парень пришел менять фотографию в паспорте на двадцатипятилетие. По документам он имеет женский пол, однако внешне – абсолютный мужчина с бородой и утянутой грудью. Как быть? Идут разбирательства, так как правоохранительные органы не знают, что делать, констатируют несоответствие между внешними данными и паспортом. Сюда же можно отнести смену имени, фамилии. А еще – попробуйте взять кредит в банке, чтобы развить бизнес. В Николаеве трансгендерной девушке отказали, сославшись на ту же проблему. Законодательство Украины эти вопросы никак не регулирует.

 — Городские власти идут навстречу ЛГБТ-организациям?

 — Да, не во всех вопросах, но идут. Сейчас нас включили в Городской координационный совет по вопросам профилактики ВИЧ\СПИДа и туберкулёза при одесском городском голове, мы официально представляем там сообщество. Мы семь месяцев ждали соответствующего решения и сегодня считаем это нашим большим достижением, ведь теперь мы получили право голоса и возможность участвовать в разработке политики, говорить и спорить на том уровне, где игнорировать нас уже нельзя.

Но есть случаи, когда власти наотрез отказываются сотрудничать. Например, при проведении первого прайд-фестиваля «Радужная весна 2009» в городе Николаеве, местные власти через суд запретили Ассоциации провести это мероприятие. В итоге Апелляционный суд в городе Одессе постановил, что решение Центрального суда города Николаева нужно отменить, так как первая инстанция не была компетентна рассматривать это дело.

— А в случае с Маршем Равенства?

— Марш Равенства – делается для ЛГБТ-сообщества, но не все сообщество знает об этом и готово принимать в этом участие. Мы, к сожалению, не смогли наладить сотрудничество с организаторами Марша — инициативной группой «ОдессаПрайд», однако не раз предлагали помощь. С 2009 года мы проводим всевозможные мероприятия, у нас колоссальный опыт организации таких проектов – от фестиваля Равенства и гордости до Прад-Майдана, который проводился одновременно в Николаеве, Херсоне и Одессе.

За несколько лет своей деятельности мы провели множество различных мероприятий: акции, флеш-мобы, прайд-фестивали, турниры по различным видам спорта и дискуссионные клубы.

Вообще, я считаю, что ЛГБТ-сообщество – это локомотив, который старается продвигать тему прав человека. Ведь если мы добьемся изменений, ситуация с правами человека в Украине изменится к лучшему. Помню, при Леониде Кучме его советница спросила: а где эти ЛГБТ, покажите их. На тот момент ЛГБТ не было видимым сообществом. Сегодня мы активно показываем, что сообщество ЛГБТ есть, и сообществу нужны равные права.

Нам ещё есть к чему стремиться и активно добиваться своих прав, не зря один из лозунгов ЛГБТ – «права не дают, права берут». 

 — В связи с тем, что происходит в Чечне, переезжают ли представители ЛГБТ в Украину и есть ли в этом смысл?

 — Если взять Одессу, Николаев и Херсон, то к нам пока никто не обращался. Возможно, обращались в Киев, но есть ли смысл? Я думаю, что нет. Российская ЛГБТ-сеть запустила горячую линию для всех пострадавших, но они говорят, что большинство уезжают за границу – там их не достанут. У нас, как и в России, сильная кавказская диаспора, поэтому смысла переезжать к нам я не вижу. Проще уехать туда, где безопасно.

 — Ваша деятельность в Одессе длится уже два года. Изменилась ли ситуация и куда дальше двигаться?

  За два года нашей деятельности можно подвести следующий итог: ЛГБТ-сообщество в Одессе есть, оно активно, и оно готово бороться за свои права. У нас появилось много волонтеров, сегодня они – двигатели этого процесса. Наша миссия очень простая – интеграция ЛГБТ-сообщества в украинское общество и просвещение самого сообщества – о своих правах и о том, как добиться соблюдения этих прав. Мы будем продолжать организовывать просветительские семинары, тренинги для всех специалистов с целью достижения комфортного сосуществования ЛГБТ во всех сферах жизни. Сейчас мы – безопасная творческая площадка, куда можно прийти за любой информацией.

Что касается украинского общества, то мы работаем ради того, чтобы общество в целом стало более толерантным и менее агрессивным. Людям нужно быть готовым к принятию многообразия, расширять границы и отбрасывать стереотипы. Многие наши ребята стояли на Майдане за евроинтеграцию по очень веской причине: ибо интеграция с Россией узаконила бы в Украине ещё большие притеснения ЛГБТ, в том числе через законодательство — вспомним пресловутый законопроект о запрете «пропаганды гомосексуализма». Многие представители сообщества ЛГБТ ночевали на Майдане, помогали финансово, оказывали первую медицинскую и юридическую помощь. Там мы не требовали отдельных прав, потому что нам говорили: «не время». Потом началось АТО, наши ребята ушли на фронт добровольцами, там тоже говорили – «не ко времени».

Но сегодня мы понимаем, что не стоит ждать доброго времени, оно никогда не наступит без наших усилий. Это и есть борьба, борьба за права человека – это всегда «ко времени». 

Источник: https://zachem.com.ua/prava-ne-dayut-prava-berut-lgbt-organizaciya-odessy

Автор: Ивлева Оля

Фото: Андрей Рафаэль